Чилийское военно-гражданское восстание — вопрос сложный. Первое цветное движение «Марш пустых кастрюль» началось в декабре 1971 года. Участие в нем приняли тысячи женщин среднего класса, вооруженных кастрюлями и стучавших по ним ложками, чтобы заявить о нехватке продовольствия в главных городах страны. Символ борьбы с дефицитом впоследствии распространился по всей Латинской Америке. Событие привело к появлению группы «Женская власть», которая напала на президента Сальвадора Альенде, заявив, что является аполитичной и опирается якобы на всех матерей. Действия полиции Альенде и его министра Тохи позже были названы «избиением женщин», что вызвало скандал в чилийском обществе с традиционным укладом.

Началом «цветной революции» стало восстание дальнобойщиков и таксистов в октябре 1972 года, использовавших патриотические символы и национальный флаг. Это положило начало дефициту и развитию черного рынка, который начался в качестве автоматического эффекта госполитики контроля цен продуктов. Восстали и другие слои общества: правые студенты из средних классов, женщины из этих классов, отвергавшие новую экономическую ситуацию, землевладельцы. Однако Альенде не проиграл. Забастовка дальнобойщиков была очень эффективной и вынудила президента объявить чрезвычайное положение, но ответные левые демонстрации в поддержку Альенде удалось остановить.

В 1972 году чилийские дальнобойщики выступили против правительства, которое заключило в тюрьму ряд проф­союзных лидеров.

После него произошло сближение с Альенде, которое, как надеялись в правящих кругах, ослабит напряженность за счет привлечения военных в правительство. Роль Пиночета в этот момент была очень важна, потому что он, в отличие от главнокомандующих ВМС и ВВС, был не настоящим путчистом, а аполитичным военным, оказавшимся оппортунистом.

Вторая, более масштабная попытка госпереворота была организована силами ВВС и ВМС при поддержке США. Зеленым светом для восстания стали совместные чилийско-североамериканские военные учения. Морская пехота тайно готовилась во время маневров, именно она совершила молниеносный переворот 11 сентября.

Оппозиция Альенде поддерживалась и организовывалась через газету El Mercurio. Это, несомненно, одно из сердец этой «цветной революции». Правая газета не только получала деньги непосредственно от ЦРУ во имя «свободы прессы» и «поддержки плюрализма», ее действия выходили за рамки простой партийной приверженности. Если проанализировать статьи, которые появились в El Mercurio в то время о плане правительства по реформированию национального образования, проекте «Eдиная национальная школа», можно понять, что газета не только выступала против него и говорила о тоталитарном проекте, но и намеренно и систематически искажала позиции, занятые католической церковью, чтобы подлить масла в огонь. Хотя церковь неоднократно пыталась найти компромисс с правительством по этому вопросу и признавала некоторые положительные аспекты, газета упростила заявления и намекнула, что церковь отвергла Единую национальную школу, потому что проект был универсальной коммунистической пропагандистской программой и «чужд всему человеческому, христианскому и чилийскому», что вовсе не было аргументом церкви. El Mercurio играла на страхе традиционалистских слоев общества и возбуждала его настоящей кампанией дезинформации, создав атмосферу основной угрозы ключевым понятиям свободы, плюрализма, религии, культуры, семьи, нации. Эта атмосфера привела к началу гражданской войны, логическим завершением которой стал госпереворот.

Проведение таких радикальных социальных реформ стало возможным благодаря общей репрессивной системе, которая атаковала не только левых боевиков, но и с 1975 года всех недовольных новым режимом, включая первых сторонников путча и даже церковь. Целью было установление террора и полного повиновения. Контроль над прессой позволил закрыть очень жаркие общественные дебаты. Переход Чили к демократии не означал разрыва с диктаторским прошлым. Многие военные, полицейские, бизнесмены и даже католические иерархи поддерживали Пиночета и продолжили свою карьеру в демократической Чили.

Чилийский парламент играл заметную, но довольно скрытую роль на протяжении всего срока правления Альенде и во время его падения. Действительно, Альенде был избран только благодаря специальному соглашению, подписанному с христианскими демократами, в котором тот обязался соблюдать индивидуальные свободы. Это соглашение объясняет значительную часть политических колебаний Альенде, поскольку президент пытался соблюдать это соглашение, которое, однако, противоречило начатой им социалистической динамике.

23 августа 1973 года парламент подготовил соглашение, в котором перечислялись нарушения, совершенные Альенде против чилийской Конституции, судебной и законодательной власти, свободы прессы и граждан, а также против Статута демократических гарантий 1970 года. Это относилось к намерению Альенде установить тоталитарную систему. Текст августа 1973 года заканчивается призывом к главнокомандующим вооруженными силами (членам правительства) «направлять действия правительства через закон» и «обеспечивать конституционный порядок». Он очень неоднозначен, поскольку является результатом компромисса между парламентариями центристского и правого толка, которые приняли его 63 процентами голосов.

Рука США в чилийском перевороте

Армия, латифундисты и церковь

Аналитики показали, что большая забастовка и блокада были проведены профсоюзными активистами, которым США заплатили 8 млн долларов за всю подрывную деятельность в Чили.

США в целом опасались создания крайне левого режима в ключевом латиноамериканском государстве, более важном, чем Куба. Они боролись как против коммунизма, так и против возникновения независимого правительства в Чили, довольно богатой стране, которая потенциально имела средства для независимости. Штаты действовали через ЦРУ в рамках операции, которая сейчас хорошо документирована: через свое влияние на чилийский флот, свое посольство и действия частных фирм. Имеющиеся документы ошеломляют. США стояли за деятельностью газеты El Mercurio и забастовщиков среднего класса, которым они платили и подстрекали к восстанию против правительства, которое «облагало их налогами до смерти». Они также финансировали своих местных союзников, в частности, христианских демократов. Можно упомянуть о поездке в Европу, которую они совершили в октябре 1973 года. В этот тур вошли Энрике Краус, Педро Хесус Родригес, Хуан Гамильтон и Хуан де Диос Кармона, и он обосновал в каждой западноевропейской стране необходимость переворота. Решающую роль сыграла газета El Mercurio, также финансируемая ЦРУ. В действительности североамериканская инфильтрация в Чили была тотальной, даже в партиях коалиции Альенде. Единственным исключением была партия M.I.R., но она не входила в правительственную коалицию.

Как и во всей Латинской Америке, армия, латифундисты и церковь — главные противники, необходимые для настоящих социальных революций. Эти группы не являются ни демократическими, ни авторитарными, они просто консервативны. Однако чилийская церковь, несмотря на II Ватиканский собор, явно более правая и воинствующая в Америкax, чем в Европе, и с подозрением относится к новым законам об образовании.

Чилийские землевладельцы, конечно, были в ярости на Альенде за то, что он их экспроприировал. Но на экстремизм их толкнула другая причина: крестьяне были перевозбуждены политикой Альенде и действиями MIR, чьи буйные члены разъезжали по сельской местности, поддерживая новые крестьянские требования. Землевладельцы, в свою очередь, вооружались, в результате чего возникли сельские части ополчения. К ним присоединились землевладельцы среднего класса, которым также угрожала опасность. Позже помещики организовали черный рынок, который был выгоден в условиях кризиса, вызванного политикой Альенде и действиями гремиос.

1973

Эта, казалось бы, социальная забастовка была также политической, и ее поддержал бывший президент христианских демократов Эдуардо Фрей.Спустя время забастовка распространилась на многие другие отрасли и социальные группы, которые опасались политики национализации экономики и значительного повышения налогов. Но это была лишь первая в серии почти постоянных национальных социально-политических акций с октября 1972 года до падения Альенде.

Государственный социализм

СМИ подлили масла в огонь

Одним из наиболее примечательных элементов в этом отношении является то, что данная деятельность развивалась с приездом в Чили посла Натаниэля Дэвиса, влиятельного чиновника Белого дома и специалиста по Восточной Европе, который написал о своей миссии в Чили.

Как только Альенде пришел к власти, фирмы США ввели тайное эмбарго на чилийскую экономику и попытались навязать крупные компенсационные выплаты за национализацию. Однако Альенде, зная о махинациях фирм против него и видя, что чилийские телекоммуникации, принадлежащие США, неоднократно нарушали местное законодательство, не хотел и слышать о компенсации. Это, по словам Корри, стало непосредственной причиной его падения и смерти, которая уже была подготовлена в 1971 году.

В течение двух лет хунта, пришедшая к власти в сентябре 1973 года и состоявшая из армии (Пиночет), ВВС (Лей), ВМС (Мерино) и полиции (Мендоса), оставалась верна своей первоначальной «программе»: она восстановила ситуацию, существовавшую до Альенде, вернула национализированные активы сначала ТНК, а затем землевладельцам, которые получили обратно 25 процентов своих активов, но зачастую лучшие земли. Хунта не тронула традиционный государственный сектор, унаследованный от 1930‑х и мандата президента Карлоса Ибаньеса. Но в июле 1974 года денежная нестабильность все еще не была обуздана, что способствовало прорыву экстремистских взглядов чикагских мальчиков с назначением Хорхе Кауаса в министерство экономики.

В 1975 году Пиночет принял ультралиберализм, чтобы обеспечить свою личную власть над другими командирами, особенно над влиятельным Леем, который имел гораздо большую легитимность в перевороте, чем Пиночет как «заговорщик в последнюю минуту». Связь между Пиночетом и чикагскими парнями была логичной, поскольку они представляли себя техническими специалистами, которые «аполитичны», как и он. Разумеется, подъем «Парней» был обеспечен поддержкой ЦРУ, авторитетом Милтона Фридмана, их международными сетями и финансовой мощью. Затем чикагские мальчики переписали экономическую историю Чили, объяснив, что до 1973 года был экономический кризис, который оправдал демонтаж всех государственных усилий, предпринятых с 1930‑х.

Армия была разделена на три различные группы. Первая — лояльные офицеры, которые симпатизировали действовавшему президенту. Похоже, что их было много, но среди генералов они были в меньшинстве. Также большое количество моряков восстало за Альенде в августе 1973 года, чтобы подстрекать его к поздней чистке в ВМС. Вторая группа состояла из офицеров ВМС, которые находились в очень тесном и постоянном контакте с США и Англией со времен независимости. Они осознают, что командуют одним из лучших флотов в мире и что эта мощь тесно связана с морскими державами, которые ее поддерживают. ВМС были настолько близки к ЦРУ, что именно для них «чикагские мальчики» написали первый проект ультралиберальной реформы в 1972 году. Наконец, третья и более важная группа в армии, возглавляемая генералом ВВС Леем, была очень антимарксистской, но при этом гораздо более националистической, чем ВМС. Эти офицеры хотели иметь независимое, сильное государство во главе с армией, и для этого они призывали к традиционной политике развития по образцу 1930‑х годов.

Ничто не может быть более разным по внешнему виду, чем чилийская и португальская «цветные революции». Обе были вызваны средними классами. Но эти классы не одинаково выиграли от смены режима: португальские средние классы смягчили и денитрифицировали свое общество, в то время как чилийские средние классы в течение 15 лет были буквально принесены в жертву чикагскими мальчиками.

Ключевым человеком в этих событиях был автор новой конституции Хайме Гусман, который предпочел демократию диктатуре, но не потому, что последняя была авторитарной, а потому, что он опасался прочной военной власти, националистической, суверенной и опирающейся на рабочие классы, которую олицетворял Лей Гусман. Это объясняет очень легкий переход от ультралиберальной диктатуры к ультралиберальной демократии.

Революция, подготовленная извне

Идея о том, что за переворотом стояла вся армия, неверна, потому что основная ее часть не вступила в бой. Молчаливое военное большинство просто стояло в стороне и позволяло этому происходить.

Восстание экономистов

Чили и Португалия: синхронные события

ЦИФРЫ

Репрессии после государственного переворота привели к гибели около 2 тысяч человек и изгнанию 20 тысяч чилийцев (крупнейшая эмиграция в истории Чили), в основном в Аргентину, Западную Европу (Испания, Франция) и Восточную Европу (ГДР, Румыния).

Роль посольства США в чилийской революции подтверждена документально. С 1972 года посольство регулярно принимало представителей чилийских правых и крайне правых.

El Mercurio играла важную роль в падении лоялистского генерала Пратса. Газета интерпретировала дело, в котором он был замешан, как признак некомпетентности и безумия генерала. СМИ распространили также новости о смехотворных демонстрациях женщин-офицеров против него, ежедневные насмешки и ­оскорбления. Спустя два месяца, перед лицом интенсивной медиакампании, Пратс был дискредитирован и потерял верность многих своих офицеров.

Первыми маленькое «танковое восстание», которое в результате закончилось провалом, организовали несколько офицеров. Фактически «танковое восстание» было не настоящей попыткой госпереворота, а экспериментом.

На протяжении семи лет в Чили проводилась экономическая политика, характеризующаяся открытием односторонней международной торговли, резким сокращением государственных расходов, установлением номинального обменного курса, финансовой либерализацией и прежде всего строгим контролем условий. Влияние тайной полиции режима стало очевидным повсеместно с 1974 года.

Режим Сальвадора Альенде и сегодня остается актуальной темой в Чили. Люди до сих пор задаются вопросом, был ли он левой демократией, началом социалистического режима или «коммунистической диктатурой». Мифизация режима и его падения являются систематическими почти во всех книгах, посвященных этой теме. Режим, пришедший на смену Альенде, не более консенсусный: для одних он был «необходимым возвращением к конституционному порядку» и «экономическим чудом», для других — одной из самых кровавых диктатур в истории Америки, виновной в ультралиберальном фанатизме и разрушении традиционных чилийских социально-экономических структур.

Текст не отстранил Альенде от власти и не призывал открыто к государственному перевороту, но был использован в качестве юридического обоснования военными, которые интерпретировали его по-своему, что, собственно, и было целью.

CHILE