История геноцида на ивьевской земле начинается со дня оккупации. 29 июня райцентр захватили немцы, несмотря на то что его защищала 24-я Самаро-Ульяновская Железная стрелковая дивизия под командованием Кузьмы Галицкого. Она считалась одной из лучших в Красной армии по боеспособности и уровню дисциплины. Подтверждением этому служит оборона местности, которую держали трое суток. Бойцам даже удалось перейти в наступление и освободить деревню Трабы. Они хотели идти дальше и отбросить противника к Гольшанам. Командир дивизии, понимая, что их успехи ничего не изменят (немцы уже захватили Минск), а дивизия попадет в глубокое окружение, принял решение отступать.

С первых дней фашисты начали устанавливать «новый порядок», направленный на уничтожение и порабощение местных жителей. Первым делом расстреляли партийных работников, советских активистов и тех, кто занимал руководящие должности. Копия протокола допроса Иосифа Волчека проливает свет на геноцид в отношении жителей деревни Малые Князиковцы. С его слов, уже на второй день оккупации, 30 июня, немцы окружили деревушку, выгнали оттуда всех мужчин. Выстроили в шеренгу, в которой были даже 16-летние мальчики, отобрали каждого десятого и приказали копать себе могилу: мол, за участие в поимке немецкого десанта. Из соседней деревни Большие Князиковцы пригнали еще 12 человек. Всех 25 «неугодных» расстреляли…

Марина Позняк

Одна из самых жутких трагедий в Ивьевском районе случилась в деревне Ятолтовичи. Здесь 22 февраля 1943 года погибло 96 человек. Накануне недалеко от деревни, на трассе Юратишки — Ивье, партизаны сделали засаду. Бой был тяжелым. Оставшиеся из немецкой колонны отступили, а партизаны вернулись на свою лесную базу. Местные понимали, что немцы это так не оставят, однако деваться было некуда. Ввело в заблуждение и то, что приехали полицаи, устроили стрельбу и забрали раненых и убитых. Жители деревни решили, что на этом все закончилось. Но назавтра приехал карательный отряд, фашисты окружили деревню, выгнали всех из домов. Тех, кто не хотел идти, расстреливали на месте. Невинных согнали в гумно на краю деревни и заперли там. Люди поняли, что их ждет, только когда услышали запах дыма и треск огня. Начали стучать, пытались выбраться из западни… А в ответ — автоматные очереди. В какой-то момент из дома выбежали детки. Мама, почуяв смерть, спрятала их под печью, но они не выдержали и вышли. Фашисты, приметив ребятишек, схватили их и бросили в огонь…

Из воспоминаний Захара Вацлава Емельяновича, свидетеля сожжения деревни Ятолтовичи оккупантами: «В 9 утра немцы окружили деревню. К сестре ехал на коне человек — его убили, подпалили хутор, который стоял около самого леса. Людей начали сгонять на собрание. Мой 26-летний брат и соседка, увидев, что на собрание сгоняют почему-то в гумно, не пошли. Спрятались в хлеву. Их заметили и расстреляли на подворье. Бабуля наша начала убегать, спрятав под кожух мальчика, а другого, тоже маленького, взяла за ручку. Убили их, прямо в головы детям целили… И старушка погибла. Но их смерть оказалась легче, чем у остальных, сожженных заживо… Под вечер, когда опустела от карателей деревня, или, правильнее, то, что было деревней, вернулись сюда те, кто уцелел. Люди еще горели... За всю жизнь не видел страшнее костра. Потом, утром, трупы начали рассыпаться на пепел. Пеплом стали женщины и мужчины, детки, старики — большая часть жителей Ятолтовичей. Живые выкопали на том месте яму, собрали в простыни пепел умерших, накрыли досками и закопали. Так появилась у нас общая могила. Так похоронили мы деревню Ятолтовичи. И сразу же живые начали строить новую. Но люди не дома, их не заменишь…»

КСТАТИ

Выставка, посвященная геноциду белорусского народа на ивьевской земле, открылась в местном музее 22 марта 2022-го, в день годовщины сожжения Хатыни.

В 1969-м сожженными в районе считались четыре деревни. В Книге памяти 2002 года к ним добавили еще две. Теперь благодаря прокуратуре Ивьевского района, сотрудникам местного музея и школам удалось установить гораздо больше информации о геноциде времен Великой Отечественной.

— Не всегда карательные немецкие операции против партизан приносили успех, и тогда за него выдавались сожженные деревни и убитые мирные жители, — отмечает Марина Позняк. — В нашем районе установлено 52 населенных пункта, уничтоженных в годы Великой Отечественной. И это далеко не окончательное число.

На карте «Сожженные и уничтоженные деревни Ивьевского района в годы Великой Отечественной войны» в глаза бросается участок с большой концентрацией отмеченных сел.

— Это наша Налибокская пуща, бакштанская земля с непроходимыми лесами и болотами, — объясняет сотрудник музея. — Именно там находилась партизанская зона. Под видом борьбы с народными мстителями оккупанты убивали местное население, применяя самые зверские формы.

Есть в Ивьевском районе полностью уничтоженные деревни, настоящие сестры Хатыни, — Ковалево и Юровские. Последняя стала местом гибели всех 28 жителей. 6 сентября 1942 года нацистские палачи варварски уничтожили, сожгли дотла деревушку на окраине Налибокской пущи. Из дневника боевых действий начальника СС и полиции по рейхскомиссариату Остланд: «6 сентября. Операции в Налибокской пуще вечером закончены. Для усмирения очагов беспорядков все деревни и хутора в этом районе, жители которых были связаны с бандитами, сожжены и уничтожены. 204 чел., подозреваемых в принадлежности к бандитам, расстреляны.1217 чел. выселены».

В начале войны в поселке Юратишки и в самом Ивье располагалось два лагеря для военнопленных. Есть копии протокола допроса свидетелей, которые рассказывали о фактах издевательств со стороны оккупантов: «С первых дней захвата нашего города немецкие изверги стали на путь систематического грабежа, избиения и убийства мирного гражданского населения, советских военнопленных. Последних морили голодом, ужасно избивали и наконец массовым образом расстреливали. Я сам присутствовал и собственными глазами видел страшные картины издевательств над обессиленными и по пять суток ничего не евшими советскими военнопленными. За малейшую просьбу или слово немецкие конвоиры отвечали ударом по голове бизуном или прикладом. В лагере для военнопленных около католической церкви однажды закопали советского военнопленного раненого живым».

Ценное доказательство массового уничтожения евреев на этих землях — дневник жительницы Ивья Шифры Марголиной, которая вела его в гетто, подробно описывая издевательства нацистов над узниками. Ее мужа расстреляли в первые дни оккупации в числе 220 интеллигентов еврейской общины, и Шифра осталась одна с детьми. Услышав, что семьи евреев-ремесленников не убивают, в день массового уничтожения гетто она отдала своих малышей им. Сама со старшими детьми спряталась в приготовленном заранее схроне. Но так вышло, что именно эти семьи ремесленников были отправлены на смерть… Странички дневника, написанные уже после жуткой трагедии, наполнены болью и душевными муками обезумевшей от горя матери. Шифра и ее двое старших детей позже были вывезены в Борисов на принудительные работы, а затем расстреляны. Но перед отправкой она успела передать дневник жительнице Ивья.