77 дней на ИВЛ: его вытащили с того света

Кажется, что жизнь долгая… Впереди так много перспектив, дел, счастья, планов. В суете порой забываем о самом главном — благодарности за каждый наш день, о трепетном отношении к родным и окружающим нас людям, добрых делах и словах. Забываем о том, что время надо ценить, а не роптать бесконечно на судьбу. Аварии, катастрофы, тяжелые болезни быстро отрезвляют нас, дают пощечину, учат ценить то, что имеем. А на пути встают земные ангелы — это мужественные люди: спасатели, врачи, случайные прохожие, сильные духом родственники и друзья, которые не позволяют опускать руки, дарят самое дорогое — надежду и настроение, непоколебимую веру в лучшее. Герман Титов благодаря команде медиков 10-й городской клинической больницы Минска оставался оптимистом до самого выздоровления. У него даже не появлялось мысли кручиниться. Потому что крепкие, надежные, смелые руки реаниматологов, хирургов, реабилитологов никогда не дрогнули, они знают свое дело до нюансов.

Спустя полгода после болезни Герман Титов дышит через стент, который восстанавливает просвет трахеи, чтобы она не зарастала. Каждый вдох и выдох отчетливо слышен — будто в микрофон. Но это сущие мелочи по сравнению с тем, что пациенту довелось пережить: 93 дня в реанимации, 77 дней на ИВЛ и более четырех месяцев в больнице. Команда медиков как могла спасала Герману жизнь, собирала ее по крупицам.

— Когда я поправился, доктор рассказала: одно из КТ, которое мне делали в реанимации, показало 95 процентов поражения легких. Как выжить, когда дыхательного ресурса почти не осталось? Я определенно счастливчик. Считаю, что заново родился, — искренен Герман Титов.

— Преклоняюсь перед медперсоналом 10-й больницы, отделением реанимации и анестезиологии. Они выходили меня, не сдавались в борьбе, когда шансы сводились к минимуму. Это настоящие земные ангелы, которые вытащили меня из смертной пасти…

Анестезиолог-реаниматолог Маргарита Рыжикова в профессии пять лет. За это время столкнулась с множеством тяжелых случаев, когда ковид и обострившиеся на его фоне патологии ставили людей на грань выживания:

— Герман Титов изначально попал в больницу с большим объемом поражения легких. Сначала пару дней находился в общесоматическом инфекционном отделении. Когда ему стало хуже — перевели в отделение анестезиологии и реанимации. Из-за выраженной дыхательной недостаточности подключили к неинвазивной вентиляции легких через шлем. При этом методе пациент остается в сознании. Около недели у него все получалось, поддержку аппаратом постепенно снижали. Но потом пневмония догнала. Больного перевели на ИВЛ, погрузили в медикаментозную кому.

Маргарита Рыжикова

Константин Макаренко

Отделение анестезиологии и реанимации № 1 в 10-й больнице рассчитано на 18 мест. В ковидный пик было расширено до 32. При этом количество врачей, медперсонала оставалось прежним: нагрузку пережили колоссальную.

За время пандемии в реанимационном отделении пролечено около 2500 человек в тяжелом и крайне тяжелом состоянии, с сопутствующими патологиями.

— Приняли всех, кто нуждался в нашей помощи. С 21 марта работаем в обычных условиях, красные зоны ушли в прошлое, осталось лишь несколько изолированных палат с ковидными больными. Сейчас в основном помогаем пациентам хирургического профиля. Хочется верить, что после относительного затишья ковидная буря не наступит. Пережили очень непростое время и справились только благодаря общим усилиям, — уверен заведующий отделением анестезиологии и реанимации № 1 Константин Макаренко, награжденный медалью «За трудовые заслуги».

В команде реанимационного отделения свыше 100 сотрудников — 25 врачей, 70 медсестер, младший медперсонал. Дружные, сплоченные, стремятся к одной цели — спасать людей, заряжены верой в лучшее. Перед таким щитом негатив отступает, а медики с холодным умом и горячим сердцем, несмотря на порой снижающиеся шансы, идут до конца, выполняют свой долг. Держатся только вместе. Первые полгода в пандемию даже в отпуск никто не уходил, а потом адаптировались — стали жить обычной жизнью, но с соблюдением мер безопасности.

— Пример с Германом Титовым, когда у людей, находящихся длительное время на искусственной вентиляции легких, все заканчивается благополучно, далеко не единичный, — подтверждает Константин Макаренко, опираясь на многолетнюю практику. — Пациент поступил к нам в крайне тяжелом состоянии, применили все возможные методы современной интенсивной терапии, кислородную поддержку. С самого начала старались не только спасти, но и вернуть к полноценной жизни. Несмотря на сложности, нам это удалось. Пациент покинул больницу на своих ногах. Это говорит о том, что нельзя опускать руки в трудных ситуациях.

Только в фильмах такое бывает, чтобы, проснувшись из долгой комы, человек сразу встал и занялся привычными делами. В реальности для этого понадобится длительная работа, огромное количество усилий как со стороны медперсонала, так и самого пациента.

— По профессии я водитель. Сначала из-за атрофии мышц, неврологических последствий даже нога вверх не поднималась. Как же выжимать педали? Но врачи опять меня настроили на оптимизм, мол, со временем все восстановится. Главное — упражняться и не отчаиваться. Проходил реабилитацию в 10-й и 11-й больницах, поликлинике по месту жительства. ЛФК, грязи, высокочастотные токи… Дома кручу велотренажер. В итоге чувствую себя намного лучше, сел за руль машины. Пока личной, но все равно достижение, — радуется Герман Титов.

Как и любая тяжелая болезнь, практически стопроцентное поражение легких не проходит бесследно.

— Снижается способность к физической нагрузке, нарушается ритм сердца, появляется одышка. Легкие, к слову, самый частый орган-мишень. У каждого свое уязвимое место, а в целом ковид может бить по всему организму, — рассказывает Маргарита Рыжикова. — Это как цена за спасенную жизнь. Хоть у Германа Титова после болезни прошло полгода, остаются проблемы с органами дыхания. Пережил операцию по восстановлению просвета трахеи, сейчас по этому поводу планово наблюдается у торакальных хирургов.

Маргарита Рыжикова делает выводы исходя из своего опыта:

— Привитых больных в нашем отделении единицы. И то в основном у них прошел длительный период после вакцинации, либо она не завершена — иммунитет не успел сформироваться. Скажу достоверно: прививка помогает. С ней последствия могут быть тяжелыми только в том случае, если на фоне ковида обострились сопутствующие болезни.

Герман Титов и сам не верит, что смог пройти через такие трудности. За период комы сбросил 30 килограммов. Уже успел десять компенсировать. Выглядит моложавым и бодрым:

— Стараюсь держать себя в форме, не курю, с алкоголем обращаюсь умеренно. Мне 52 года, и очень рад, что еще многое впереди. Кто знал, что со мной такое случится? Все началось с обычной температуры, которая перестала снижаться с помощью препаратов. Не хватало воздуха. Вызвал скорую, привезли в больницу, ПЦР показал инфекцию, а снимок — пневмонию. Кислород в крови падал стремительно. Диффузная маска, где давление в четыре раза выше обычного, не помогала.

Герман Титов настроил много планов, главное — полностью выздороветь и чтобы семья была счастлива. Пока лежал в реанимации, родственники очень переживали. Врачи давали им надежду, и это помогало справляться со стрессовой ситуацией. Если у больного состояние критическое, медики всегда говорят правду, но оставляют веру в лучшее. Ведь это самое главное, уверен Константин Макаренко:

Пугаются реанимационного отделения, а это зря. Оно такое же, как и другие, только терапия здесь более интенсивная. ИВЛ тоже не приговор.

У аппаратов, к слову, есть разные функции — от помощи больному до полного взятия дыхательной функции за него. Выбор параметров зависит от того, насколько тяжелое состояние человека. Успешно выписываются пациенты, которые пробыли на ИВЛ около двух месяцев и даже больше. Надежда есть всегда!

К пандемии невозможно подготовиться, это чрезвычайная ситуация, а инфекция сразу была внесена в список особо опасных. Десятую больницу в 2020-м полностью перепрофилировали в госпиталь. Практически весь персонал уехал из своих привычных квартир, временно арендовали жилье, снимали номера в гостиницах, чтобы не подвергать риску семьи.

— Все мы пребывали в перенапряжении, — вспоминает начало пандемии Маргарита Рыжикова. — Но не сдавались, постепенно адаптировались, что позволило помочь многим людям. Работа в реанимации всегда командная, особенно заметная при длительном выхаживании пациентов. В большинстве случаев задействован персонал не только нашего отделения, но и специалистов других профилей. Это неврологи, кардиологи, реабилитологи, хирурги. Потому что вместе со спасением жизни наша задача — сохранить ее качество. Так происходило и в случае с Германом Титовым.

Все пациенты в реанимации — тяжелые. Но случай с Германом Титовым стал особенно тревожным в плане длительности нахождения на ИВЛ, большого объема поражения легких. Для медиков люди, которые проводят здесь несколько месяцев, становятся словно родными. Нередко и после выздоровления они созваниваются, встречаются, дружат. Пациенты боготворят своих земных ангелов за второе рождение, подаренную возможность жить и сделать много хорошего во благо семьи и Родины.

Герману Титову больше ничего не угрожает, он спокойно восстанавливается, читает книги, измеряет сатурацию, слушает врачей и благодарит их за второй шанс. Постарается им воспользоваться мудро. Значит, его дела на земле еще не закончились, предстоит многое успеть.

Елена БАСИКИРСКАЯ,
Фото Алексея ВЯЗМИТИНОВА
Видео Виктора ЧАМКОВСКОГО

Команда медиков как могла спасала Герману жизнь, собирала ее по крупицам

Как выжить, когда дыхательного ресурса почти не осталось?

Я настроен всегда оптимистично. Тогда тоже верил, что все будет хорошо.

Первые полгода в пандемию даже в отпуск никто не уходил

Команда медиков как могла спасала Герману жизнь, собирала ее по крупицам

Как выжить, когда дыхательного ресурса почти не осталось?

Я настроен всегда оптимистично. Тогда тоже верил, что все будет хорошо.

Первые полгода в пандемию даже в отпуск никто не уходил

Пассивную гимнастику медики делали больному, даже когда он был без сознания.

Как раз прошло полгода после болезни. Вот только закончит обследование. Люди говорят: если бы знали, что попадут в реанимацию, вакцинировались бы сто раз. Столько не надо. Достаточно привиться двумя компонентами, а через полгода получить бустерную дозу. Это и есть защита от тяжелого течения и смерти. Из 2500 экстренных пациентов за время пандемии вакцинированных было не больше десяти человек.

Единственное, о чем сильно сожалеет Герман, что не привился вовремя. Собирается сейчас.

По мере того как Герману Титову становилось лучше, доза медикаментов, из-за которых он спал, сокращалась:

— Просыпался около десяти дней. Очнувшись, понимал, где я и что со мной. Опять же — благодаря снам, сопряженным с реальностью. За время, проведенное в коме, атрофировались мышцы, руки и ноги стали тонкими. Не мог держать даже пластиковую бутылку. Заново учился сидеть, вставать на ноги, ходить.

За время, проведенное в коме, атрофировались мышцы, руки и ноги стали тонкими. Заново учился сидеть, вставать на ноги, ходить.

И даже когда Германа вводили в состояние комы, чтобы отключить его дыхание и полностью возложить эту функцию на аппарат, пациент не дрогнул:

У Германа временная группа инвалидности на весь реабилитационный период после тяжелой формы ковида:

— Надеюсь, что осталось совсем чуть-чуть — и вернусь к обычной жизни. Приступлю к работе. Пока чувствую себя хорошо и планово обследуюсь в своей родной 10-й больнице. Медики, как всегда, спокойные, уверенные. Когда смотришь на них, даже других мыслей не возникает, что в моем выздоровлении что-то может пойти не так. Стент в дыхательной системе, если все будет хорошо, летом пообещали снять. Его мне поставил профессор Анатолий Татур, который оперирует на базе 10-й клиники. Отличник здравоохранения, обладатель грантов нашего Президента, словом — светило медицины.

— Родственники обычно и сами спрашивают, есть ли хоть тысячная доля вероятности?

— Я настроен всегда оптимистично. Тогда тоже верил, что все будет хорошо. Философствовать долго не пришлось, сознание постепенно стало проваливаться. Показалось, что умер. Взлетел в космос. Мир выглядел большим, как театр под открытым небом. А внутри еще десятки театров с различными постановками. Опустился вниз и оказался в Норвегии. Целый месяц, пока находился в коме, снились цветные сны. Думал, что это моя реальная жизнь, которая действительно туда вклинивалась. Помню: убегал от медсестер, они меня словили и привели в палату. На самом деле этого, конечно, не было. Но больница сочеталась со снами.