Несмотря на то что в мире известно о двух украинских майданах (поскольку они были самыми результативными), на самом деле их было намного больше.

В 1990‑м была организована голодовка студентов, требующих расширения суверенных прав ­УССР — вплоть до провозглашения независимости. Романтические идеи студентов были полностью использованы более зрелыми политиками. В частности, Леонид Кравчук в процессе фрондирования относительно Москвы и Михаила Горбачева неоднократно задействовал ар­гумент: мы не можем пойти на те или иные шаги, поскольку пообещали студентам… Естественно, эти обещания были лишь возможностью для политических маневров. В 2000—2001 годах майдан стал центром акций «Украина без Кучмы» — после исчезновения журналиста Георгия Гонгадзе. Эти акции рассматриваются как прелюдия к первому Майдану, репетиция «цветной революции». В 2002‑м на майдане Независимости начались акции «Восстань, Украина!», также направленные против Леонида Кучмы и его режима. В 2010 году там же проявился «Налоговый Майдан» — всеукраинская акция малых и средних предпринимателей, направленная против попыток власти принять новый Налоговый кодекс. В 2011‑м — «Языковой Майдан»: акция против нового языкового законодательства (более сбалансированного и предоставляющего возможность для развития русского языка и языков национальных меньшинств).

Технологии, разработанные и описанные почти полвека назад американским политтехнологом Джином Шарпом (1928—2018), ставящие во главу угла и самого протестного движения ненасильственные методы достижения политических целей, в полной мере были апробированы во время украинских майданов (как ранее и в ходе других «цветных революций», а также «арабской весны» 2010—2012 годов).

В свою очередь, военное командование заявило, что все выстрелы производились только холостыми и только для острастки. Холостыми стреляли и танки. Данные факты до сих пор литовской стороной никак не опровергнуты.

На следующем этапе подключаются известные общественные деятели и политики из‑за рубежа (самый известный «дежурный по «цветным революциям» — французский философ из окружения Джорджа Сороса Бернар Анри Леви, приезжающий в ту или иную страну как предвестник новых революционных процессов). В ходе событий на Майдане и в 2004, и в 2014 годах Украину посетило огромное количество политиков, общественных деятелей, а также деятелей культуры, которые дополнительно идеологически усиливали Майдан, делая его популярным в среде молодежи и либеральной интеллигенции.

Во‑первых, события 2014‑го носили характер государственного переворота, который был лишь замаскирован под «мирные акции протеста». Изначально ставка была сделана на нелегитимную форму отстранения Виктора Януковича от власти.

Естественно, подобная цель не артикулировалась. Говорилось скорее о «справедливости», «европейском выборе», «прогрессе» и т.д.

История майданов

Применение силы со стороны власти является сигналом: у режима сдают нервы, его необходимо методично добивать. При этом создается негативное реноме в СМИ, производится пропагандистская обработка общественного мнения.

Внутренние предпосылки.
Как не проспать

Майданы стали настоящей проблемой для Украины, событиями, которые реально затормозили развитие социально‑экономических процессов в обществе, подорвали систему балансов (как внешнеполитических, так и внутриполитических), посеяли смуту и привели к частичной потере суверенитета Украины. Жан Жорес когда‑то назвал революцию «наиболее варварским способом прогресса». В истории с украинскими майданами прогресс отсутствовал напрочь.

За 2014—2015 годы ВВП Украины сократился примерно на 17 процентов. Если в ноябре 2013‑го (накануне Евромайдана) курс украинской валюты составлял 8 гривен за 1 доллар, то в ноябре 2015‑го — уже 23 гривны за доллар. Инфляция в 2014‑м составила 24,9 процента, а в 2015‑м — уже 43,3, что привело к сокращению емкости внутреннего рынка и снижению инвестиционной привлекательности Украины.

Общие признаки: шоу, ложь, а после — хаос

Решение лидеров Евромайдана после прихода к власти полностью довериться в финансовых вопросах Международному валютному фонду привело к тому, что практически все социальные льготы для населения были ликвидированы, пенсии сведены к минимуму, а в стране установлены жесткие тарифы на коммунальные услуги.

В 2014‑м тарифы на коммунальные услуги выросли на 123 процента и составили до 20 процентов от дохода семей. Позже (в 2016, 2017 и 2020 годах) тарифы продолжали расти, что приводило к попыткам организации новых акций протеста.

Этому процессу предшествовали несколько этапов:

♦ развитие в Украине сети Фонда Сороса и других западных фондов, которые проводили селекцию кадров, их обучение, разрабатывали единую мировоззренческую картину, общие дефиниции и т.д. То есть работали над созданием интеллектуальной среды с триадой нерушимых принципов (Запад — рынок — либеральные ценности);

♦ превращение данных принципов и ценностей в мейнстрим, в том числе и на уровне политических институтов и институтов власти (в 1990‑е и в начале нулевых практически все партии в Украине использовали в своих программах триаду «Запад — рынок — либеральные ценности», не пытаясь ставить под сомнение ее правильность);

♦ проведение тренингов и семинаров для единомышленников (в том числе с выездом за рубеж): первоначально «тренинги личностного роста», предусматривающие вычленение потенциальных лидеров, далее тренинги по построению коммуникационных сетей и другие практические занятия с привлечением иностранных специалистов (в основном представителей фондов, а также радикальных структур типа «Кмара» в Грузии или «Отпор» в Сербии);

♦ создание управляемых средств массовой информации, журналистских, студенческих и прочих интеллектуальных объединений, сети общественных организаций и экспертного сообщества.

И наконец, десятый момент: Майдан‑2004 не вел к демонтажу основ суверенитета и целостности Украины, в то время как Майдан‑2014 стал антитезисом по отношению к основополагающему, базисному документу — Декларации о государственном суверенитете ­УССР от 16 июля 1990 года (на основе этого документа были приняты Акт о независимости Украины 24 августа 1991 года и Конституция Украины 28 июня 1996 года). Целый ряд базисных моментов, заложенных в Декларацию, был отменен и пересмотрен по результатам событий 2013—2014 годов.

2014

Многие эксперты считают, что Майдан своими корнями произрастает из старых форм коллективных собраний (древнерусское вече, казацкие рады, в том числе «черные рады», повстанческие комитеты времен Украинской Народной Республики). Написанное в 1919 году классиком украинской литературы Павлом Тычиной стихотворение «На майданi бiля церкви Революцiя iде. Хай чабан — усi гукнули — за отамана буде» («На площади возле церкви Революция идет. Пусть чабан — все крикнули — будет атаманом») стало фактическим эпиграфом к политическим процессам последующего столетия.

Радикализация и «горе побежденным»

При том, что события 2004 и 2013—2014 годов в Украине имели немало общих черт, все же необходимо выделить отличительные моменты и особенности.

Однако в ХХI веке добавились новые особенности.

Особенно эта тема стала популярной накануне второго Майдана: в 2012—2013 годах в Карпатах, в Черниговской, Волынской, Ровенской и Житомирской областях абсолютно легально действовали лагеря для молодежи, которые учили в том числе тактике поведения в условиях «войны в городе». При этом Служба безопасности Украины, несмотря на многочисленные сигналы, не обращала внимания на данные факты, считая, что ситуация в стране является стабильной.

И первый Майдан, и второй (события 2013—2014 годов получили название «Евромайдан») координировались непосредственно из‑за рубежа (архитектором второго Майдана называли первого заместителя посла США в Украине Джорджа Кента), однако движущие силы обоих находились непосредственно в Украине.

В качестве предпосылок «цветной революции» выступают:

♦ недовольство значительной части населения (не менее 60 процентов) своим социальным положением, социальными лифтами, невозможностью самореализации, замкнутостью системы власти и т.д.;

♦ падение авторитета власти, десакрализация государства в глазах граждан;

♦ активное ожидание перемен в обществе, при этом само понятие «перемены» является скорее иррациональным, без четкого осознания результата, но с акцентом на самом процессе («народ хочет драйва и хайпа», — говорится в таких случаях);

♦ острое ощущение несправедливости, подогреваемое средствами массовой информации и структурами «третьего сектора».

И в 2004, и в 2013—2014 годах власть проспала эти предпосылки, не уделив им должного внимания. При этом социологические данные в конце 2013‑го показывали, что уровень недовольства ситуацией в стране достигал 86—88 процентов, но при этом уровень поддержки президента Виктора Януковича составлял примерно 28 процентов, и ни один из его оппонентов не мог похвастаться поддержкой выше 15. В 2004 году уровень поддержки власти в стране составлял около 42 процентов, при этом 74 процента граждан считали, что Украина развивается в неправильном направлении.

То есть получался своеобразный когнитивный диссонанс: значительная часть общества не поддерживала действия власти, но при этом готова была поддержать власть на выборах. Наличие этого диссонанса не волновало власть: она обычно видит лишь рейтинги, но не тенденции.

В 2004 году ставка делалась на «альтернативную легитимность»: пересмотр результатов президентских выборов, использование непредусмотренных Конституцией форм («третий тур») для разрешения кризиса.

Во‑вторых, в 2004‑м Майдан завершился компромиссом между элитами, результатом которого стали изменения в Конституции и превращение страны в парламентско‑президентскую республику с отсроченным во времени ограничением политических возможностей президента‑победителя. Не было серьезных преследований представителей старого режима. Спустя полтора года сторонники Виктора Януковича вернулись в правительство, а в 2010‑м взяли всю полноту власти в свои руки.

Организовать Майдан исключительно при помощи внешних сил, не имея широкой опоры внутри страны, практически невозможно. Это показывает опыт большинства «цветных революций».

Тюркским словом «майдан» (в переводе «площадь», «пустырь») в Украине после обретения независимости стали называть центральные площади городов. Ранее слово «майдан» применялось в литературе и реже в просторечии (например, известное стихотворение Виталия Коротича, написанное в 1968‑м и в переводе на русский язык ставшее популярной бардовской песней «Переведи меня через майдан»). С 2004 года слово «Майдан» стало синонимом украинских «цветных революций», поскольку основные события, связанные с попытками изменить политические процессы при помощи давления со стороны улицы, разворачивались на главной площади Киева — майдане Независимости.

То есть под словом «майдан» теперь понимают любое массовое протестное действие, растянутое во  времени и подразумевающее в качестве цели некие политические изменения в стране.

XXI столетие: новые особенности

Во‑первых, Майдан по своей сути — как и большинство «цветных революций» — стал формой активизации внутриукраинских компрадорских сил, желающих под благородными лозунгами внедрить в Украине систему внешнего управления и обеспечить господствующее положение транснациональных корпораций.

В результате второго Майдана мы увидели приход абсолютно управляемой и зависимой от воли внешних игроков команды, воплощающей внешние пожелания и требования по отношению к украинской экономике, да и к самой государственности.

Именно поэтому второй Майдан по своей сути является скорее контр­революцией, чем революцией.

…Плюс деиндустриализация всей страны

Одним из последствий Майдана стало ускорение процесса деиндустриализации страны. В результате заметного падения промышленного производства в первые два года после победы Евромайдана Украина практически полностью утратила экономический кластер, производящий продукцию с высокой добавленной стоимостью (машиностроение). Значительные потери понесли такие отрасли украинской экономики, как горно‑металлургический комплекс, энергетическая (производство угля), химическая, пищевая и другие. Зато удельный вес аграрной продукции в ВВП страны вырос с 10 процентов в 2013‑м до 17 процентов в 2017‑м. В первом полугодии 2018 года продовольственные товары и сельскохозяйственная продукция составили 36,7 процента украинского экспорта, в то время как продукция металлургического комплекса — 26,9, а продукция машиностроения — 11,8.

Таким образом, Майдан как форма «цветных революций» привел страну к плачевным последствиям. Соглашение об ассоциации с Евросоюзом, отказ от подписания которого породил Евромайдан, было подписано в 2014 году, но реалии оказались таковы, что данное соглашение носило драконовские формы и было крайне невыгодным для Украины.

UKRAINE

Во‑вторых, Майдан стал не стихийным, а хорошо подготовленным, тщательно спланированным, структурированным и финансируемым из‑за рубежа процессом.

В Украине в ноябре 2013‑го было заявлено, что «власть избила студентов, почти детей», это вызвало волну возмущения у простых обывателей, режим начал вызывать отвращение. Спустя пять лет стало известно, что средний возраст «детей», пострадавших в акциях 30 ноября 2013 года, был в районе 40—42 лет.

В 2014 году победители действовали по принципу «горе побежденным»: никаких компромиссов с представителями предыдущей власти, жесткая люстрация, преследование инакомыслящих, навязывание своей политической доктрины в качестве единственно правильной.

В‑третьих, Майдан‑2004 был действительно ненасильственным. Майдан же 2014‑го повлек за собой десятки жертв, точное число которых неизвестно по сей день. В 2004 году у протестующих не было оружия. В 2014‑м протестующие захватили оружейные склады, кроме того, есть данные о том, что оружие поступало из‑за границы.

В‑четвертых, в деятельности Майдана 2004 года не было радикальной составляющей. Инициаторы Майдана тогда открестились от пытавшихся примкнуть к ним радикально настроенных группировок, выдержав акцию в национально‑демократическом ключе. В 2014‑м (особенно на завершающей стадии Евромайдана) инициативу перехватили именно радикально настроенные группировки, задававшие тон в последние дни переворота.

В‑пятых, у Майдана‑2004 был четко определенный лидер — Виктор Ющенко. Четко прописанная программа действий и программа преобразований в стране. У Майдана‑2014 не было ни лидеров (триумвират Виталий Кличко — Арсений Яценюк — Олег Тягнибок слабо контролировал процессы на Майдане и исполнял роль скорее переговорщиков с властью, чем реальных лидеров). Также попытки создать единую программу деятельности на случай победы натолкнулась на слишком различное понимание целей и задач Майдана со стороны разных групп и отдельных активистов.

В‑шестых, Майдан‑2004 был продуктом, основанным преимущественно на внутренней политической повестке (выборы, фальсификация, необходимость восстановления справедливости и т.д.). События 2013—2014 годов лежали в плоскости внешней парадигмы (членство в Евросоюзе как перспектива, подписание соглашения об ассоциации с ЕС, выбор внешнеполитического вектора развития и т.д.).

В‑седьмых, Майдан‑2004 не был антироссийским по своей сути. Первый свой визит в качестве президента Украины Виктор Ющенко, пришедший к власти на майданной волне, совершил именно в Москву. Майдан‑2014 был антироссийским изначально (кричалки «Хто не скаче, той москаль», заявления о российских войсках, идущих разгонять Майдан, обвинения в адрес Януковича, который якобы решил сдать Украину Путину и т.д.). В последующем жесткая антироссийская риторика «второго Майдана» спровоцировала так называемую «русскую весну» 2014 года.

В‑восьмых, в 2004‑м Майдан носил характер буржуазной революции, которую с легкой руки политолога Дмитрия Выдрина окрестили «бунтом миллионеров против миллиардеров». В 2014 году речь не шла о смене социальной структуры общества. Речь шла просто о взятии власти в свои руки — в интересах внешних игроков.

Отсюда девятый момент различий: власть, пришедшая в 2004‑м на волне Майдана, не была компрадорской по своей сути. Да, она была алчной, коррумпированной, непрофессиональной, но в то же время она не столь зависела от внешнего фактора и внешнего управления, чем та, которая укрепилась во властных креслах после 2014 года.

В остальном было и немало похожих моментов — и не только во внешнем проявлении, месте действия, стилистике.

Первое и главное, что объединяло два майдана, — форма: массовая акция, доходившая до 100—150 тысяч человек (пропагандистские утверждения о миллионе участников — это преувеличение), при грамотном создании телевизионной картинки выливавшаяся в бесконечное человеческое море. Данная форма предполагала наличие сцены, на которой постоянно выступали ораторы, политики, музыканты, поэты и гости из‑за рубежа, массовки с хорошо построенной самоорганизацией и «дискотеки» — для молодежи, которая приходила на Майдан поглазеть и ради «драйва».

Второе: бессрочность акции и создание укрепленного лагеря в самом центре Киева.

Третье: обязательная демонстративная поддержка со стороны Запада, присутствие «американского» или «соросовского» следа в акциях.

Четвертое: «расползание» Майдана по стране, создание мини‑майданов в других регионах.

Пятое: ставка на субъектность Майдана, превращение его в субъект политического процесса. То, что и Кучма, и Янукович пошли на переговоры с Майданом, фактически признав его в качестве политического института, начали идти на поводу у лидеров Майдана, было основным достижением Майдана.

Практика показывает, что власть должна игнорировать нелегитимные формы, созданные для давления на официальные институты, — это дезориентирует и дискредитирует лидеров любой «цветной революции». Украинские власти это не поняли ни в 2004, ни в 2014 годах.

Продолжились деиндустриализация и депопуляция населения, массовый отток рабочей силы, народ разуверился в будущем. Единственное положительное завоевание послемайданных властей — обретение безвизового режима с Евросоюзом — нивелировалось из‑за ограничений, связанных с пандемией коронавируса.

По большому счету, в этом немало закономерностей: революции должны давать не только деструктивную программу (свержение прежнего режима), но и программу конструктивную (построение нового общества, понимание ресурсов и методов для достижения целей).

Перевороты, сопровождаемые уверенностью в том, что «заграница нам поможет», чреваты большими разочарованиями: за границей нет настоящих филантропов, думающих о счастье другой страны. Расплата подчас оказывается довольно тяжелой. Впрочем, Украина является живой иллюстрацией к данному тезису.