Асавино, Муроги, Тухотино, Ралля… Четыре деревни из полусотни сожженных в Ушачском районе так и не были восстановлены. Сегодня на их месте – пустыри и леса. И лишь кое-где по весне цветущими яблоневыми веточками, упрямо прорывающимися сквозь густые заросли зелени, о былых границах усадеб напоминают потомки старых одичавших яблонь. В местах трагедий установлены памятники, мемориальные доски. На территории района – 16 захоронений мирных жителей района, которые были уничтожены во время карательных операций, 21 мемориальная доска с названиями сожженных деревень. Скромные постаменты с фамилиями погибших стоят и в деревне Белое…
Небольшая живописная деревенька на берегу озера… На подъезде, прямо у дороги — памятный знак: «Деревня Белое возрождена из пепла. Фашистскими карателями в 1943 году вместе с деревней сожжены и замучены 36 мирных жителей». Сегодня здесь всего чуть больше десятка домов. Да, деревня возродилась после войны, но уже не смогла достичь довоенного масштаба. Памятник уничтоженным фашистами сельчанам стоит в старом саду, прямо на участке уже нежилой покосившейся избы. Бывшая учительница, краевед, а ныне пенсионерка Ирина Новогродская объясняет:
— Людей похоронили на месте непосредственной гибели. Наверное, переносить было уже нечего…
Я смотрю на фамилии убитых, замученных и в итоге сожженных людей. Уничтожали семьями. Например, самому старшему Курбако было 72 года, а младшему — около двух лет… Девять жителей деревни по фамилии Манух. Шесть представителей семьи Шавлевич. В общей сложности свыше 30 человек и почти каждый второй — в возрасте до 18 лет. Чем провинились эти люди?!
Ирина Новогродская, которая вплотную занималась изучением истории родного края, рассказывает:
— Посмотрите, какие чащи вокруг… Мои односельчане с первых дней войны организовали партизанские отряды и ушли в леса. Их не остановило то, что немецкая комендатура располагалась примерно в десятке километров. Фашисты боялись углубляться далеко, но зато им было просто мстить тем, кто оставался жить в близлежащих деревнях. Поэтому каратели часто наведывались и в Белое. К сожалению, уже ушла из жизни последняя свидетельница той ужасной трагедии — Любовь Корсак похоронили в 97-летнем возрасте. Но подробности карательной экспедиции мы знаем сегодня в том числе благодаря ее воспоминаниям.
— Людей похоронили на месте непосредственной гибели. Наверное, переносить было уже нечего…
Я смотрю на фамилии убитых, замученных и в итоге сожженных людей. Уничтожали семьями. Например, самому старшему Курбако было 72 года, а младшему — около двух лет… Девять жителей деревни по фамилии Манух. Шесть представителей семьи Шавлевич. В общей сложности свыше 30 человек и почти каждый второй — в возрасте до 18 лет. Чем провинились эти люди?!
Ирина Новогродская, которая вплотную занималась изучением истории родного края, рассказывает:
— Посмотрите, какие чащи вокруг… Мои односельчане с первых дней войны организовали партизанские отряды и ушли в леса. Их не остановило то, что немецкая комендатура располагалась примерно в десятке километров. Фашисты боялись углубляться далеко, но зато им было просто мстить тем, кто оставался жить в близлежащих деревнях. Поэтому каратели часто наведывались и в Белое. К сожалению, уже ушла из жизни последняя свидетельница той ужасной трагедии — Любовь Корсак похоронили в 97-летнем возрасте. Но подробности карательной экспедиции мы знаем сегодня в том числе благодаря ее воспоминаниям.
…Оккупанты вместе с полицаями ворвались в деревню в сумерках, чтобы застать жителей врасплох. Сначала грабили дома. Забирали все подчистую — скот, еду, одежду. Потом стали допрашивать стариков, женщин и детей, требуя назвать партизанские семьи… У 70-летнего Захара Мануха в лес ушли двое сыновей. Пытаясь узнать точное местонахождение партизанского отряда, сельчанина долго и жестоко пытали. Подвесили за бороду к дереву и требовали сказать правду… Но он, истекая кровью, молчал…
Пожилого человека замучили до смерти, а потом бросили в огонь вместе с другими «виновными» из числа партизанских родственников, которых согнали в одно место. Такая же участь ожидала и трех случайных детишек, наблюдавших за всем этим ужасом из окошка близлежащего дома. Только за то, что они осмелились выглянуть, а не спрятались, их расстреляли. Малышам было всего по шесть-семь лет. После жуткой расправы каратели стали поджигать в Белом дома…
Пожилого человека замучили до смерти, а потом бросили в огонь вместе с другими «виновными» из числа партизанских родственников, которых согнали в одно место. Такая же участь ожидала и трех случайных детишек, наблюдавших за всем этим ужасом из окошка близлежащего дома. Только за то, что они осмелились выглянуть, а не спрятались, их расстреляли. Малышам было всего по шесть-семь лет. После жуткой расправы каратели стали поджигать в Белом дома…
Сегодня установить точное число погибших невозможно. Официально установлены имена 36 человек, но, возможно, жертв было больше.
Лишь единицам чудом удалось спастись. В их числе были и родители Федора Мягиля. Теперь, после выхода на пенсию, уроженец деревни Белое вернулся на малую родину и поселился в родительском доме — корни зовут.
— Мама с отцом нечасто рассказывали о войне. Наверное, слишком болезненными были воспоминания. Да и мы тогда в силу возраста, увы, не очень интересовались их биографией. Сейчас понимаем, как ошибались, все стало интересным и поучительным. Вот только спросить уже не у кого, — печалится собеседник.
Алене Мягиль было тогда лет 12. Она вместе с матерью и несколькими другими односельчанами находилась за околицей, когда в деревню понаехали фашисты. Люди услышали крики, увидели горящие избы и рванули через озеро Бельское подальше…
— Мама до последнего дня своей жизни (умерла в 1999-м) помнила, как «вжикали» пули вокруг. Как они звенели, ударяясь об лед, — для Федора Васильевича это непростой рассказ. — Как бабушка кричала ей: «Доченька, не беги ровненько, змейкой нужно, змейкой!» К счастью, им удалось уйти из-под обстрела и спрятаться у родственников в соседней деревне Горы.
Лишь единицам чудом удалось спастись. В их числе были и родители Федора Мягиля. Теперь, после выхода на пенсию, уроженец деревни Белое вернулся на малую родину и поселился в родительском доме — корни зовут.
— Мама с отцом нечасто рассказывали о войне. Наверное, слишком болезненными были воспоминания. Да и мы тогда в силу возраста, увы, не очень интересовались их биографией. Сейчас понимаем, как ошибались, все стало интересным и поучительным. Вот только спросить уже не у кого, — печалится собеседник.
Алене Мягиль было тогда лет 12. Она вместе с матерью и несколькими другими односельчанами находилась за околицей, когда в деревню понаехали фашисты. Люди услышали крики, увидели горящие избы и рванули через озеро Бельское подальше…
— Мама до последнего дня своей жизни (умерла в 1999-м) помнила, как «вжикали» пули вокруг. Как они звенели, ударяясь об лед, — для Федора Васильевича это непростой рассказ. — Как бабушка кричала ей: «Доченька, не беги ровненько, змейкой нужно, змейкой!» К счастью, им удалось уйти из-под обстрела и спрятаться у родственников в соседней деревне Горы.
Десятки деревень были сожжены во время оккупации и вокруг деревни Белое, в других уголках района. Жуткие истории зверств идентичны. Трагична судьба Тухотино. В мае 1944 года каратели сравняли этот населенный пункт с землей, расстреляли тут 205 человек. В Ушачском музее народной славы имени героя Советского Союза Владимира Лобанка сохранились воспоминания жительницы Тухотино Василины Азевич, которая смогла избежать судьбы односельчан:
— У нас была большая семья — родители и восемь детей. Отец помогал лесным мстителям. В Тухотино свозили больных тифом партизан. Я тифом уже переболела, поэтому помогала ухаживать за больными. Немцы пришли в деревню неожиданно, стали сгонять всех в наш дом. А чтобы никто не смог выйти, натравливали собак. Я вместе с родной и двоюродными сестрами, заметив карателей, успела спрятаться в лесу. Фашисты сожгли нашу деревню вместе с жителями. Там погибли мои родители, четыре родных брата и сестра.
Уцелевшие подростки долго бродили по лесам, пока не присоединились к партизанскому отряду. В течение трех месяцев, вплоть до освобождения, они помогали народным мстителям. А когда район вычистили от фашистской нечисти, юные партизаны вернулись домой и увидели груды пепла.
— Шевельнешь кучу, а там людские кости — большие и маленькие: немцы же не жалели ни стариков, ни малышей. Мы собирали останки и прятали в могилу. Хотя прошло столько лет, а я все хорошо помню. И очень хочу, чтобы мои дети, внуки и правнуки никогда не испытали подобного. Мирное небо — дороже всех богатств! — эти слова свидетельницы кровавой трагедии не могут оставить равнодушным никого из нас…
— У нас была большая семья — родители и восемь детей. Отец помогал лесным мстителям. В Тухотино свозили больных тифом партизан. Я тифом уже переболела, поэтому помогала ухаживать за больными. Немцы пришли в деревню неожиданно, стали сгонять всех в наш дом. А чтобы никто не смог выйти, натравливали собак. Я вместе с родной и двоюродными сестрами, заметив карателей, успела спрятаться в лесу. Фашисты сожгли нашу деревню вместе с жителями. Там погибли мои родители, четыре родных брата и сестра.
Уцелевшие подростки долго бродили по лесам, пока не присоединились к партизанскому отряду. В течение трех месяцев, вплоть до освобождения, они помогали народным мстителям. А когда район вычистили от фашистской нечисти, юные партизаны вернулись домой и увидели груды пепла.
— Шевельнешь кучу, а там людские кости — большие и маленькие: немцы же не жалели ни стариков, ни малышей. Мы собирали останки и прятали в могилу. Хотя прошло столько лет, а я все хорошо помню. И очень хочу, чтобы мои дети, внуки и правнуки никогда не испытали подобного. Мирное небо — дороже всех богатств! — эти слова свидетельницы кровавой трагедии не могут оставить равнодушным никого из нас…
Еще более сложным стало спасение отца. Он оказался в эпицентре беды. Вместе с другими односельчанами подростка заперли в доме, а потом подожгли. Парень не растерялся и вслед за какой-то бабушкой сначала спрятался под печью, а когда изба уже была полностью объята пламенем, через окошко выбрался наружу. Под покровом облака дыма беглецам удалось скрыться. А вот сестра Василия и другие родственники погибли в огне.
