Попытка портрета:

Даже в военных песнях Лученка героика тихая, если можно сказать, спокойная: это твердость человека, не рвущегося на подвиг во имя славы, а совершающего его на общих основаниях. Выполняя свой долг. Так же, как все. Вместе со всей страной.

Настоящий

на Палессе ляцяць

Так, написанная на слова Алеся Ставера песня «Жураўлі на Палессе ляцяць» сочинялась специально для Виктора Кириченко, под его оперный тенор. И уже потом «Журавлей» подхватили «Песняры». Благодаря им песня мгновенно стала народным гимном Беларуси.

Без Игоря Лученка нельзя представить себе историю современной музыки — не только белорусской, где он оставил наиболее яркий отчетливый след, но и советской. Ему выпало учиться у великих композиторов: Богатырева, Шостаковича, Хренникова, Тикоцкого. Ученик оказался достоин своих учителей, проложив в мире музыки собственную дорогу. Кстати, в этом году на детском песенном конкурсе «Славянского базара в Витебске» впервые была вручена специальная премия имени Игоря Лученка. Присуждается она за сохранение традиций в эстрадном искусстве...

Классик литературы Иван Мележ, услышав «Спадчыну» на стихи Янки Купалы, сказал композитору: «Если бы ты написал одну только эту песню, то уже вошел бы в историю». Сам Лученок называл эту композицию своей программной — воплощающей все, к чему он стремился в своей непростой работе. Певицы сетовали на Лученка: мало песен для женского голоса, мало такого, чтобы «про любовь», на которую так падка женская душа. Сам композитор считал лирическую песню труднейшим жанром и всегда приводил в пример «Катюшу» Блантера, когда мелодия, спетая, казалось бы, о любви девушки к пограничнику, звучала как песня о Родине. К этому он шел и стремился всю жизнь. Так звучала и его «Алеся» на стихи Аркадия Кулешова. Когда сочинялось это произведение, уже пожилой народный поэт преображался, разом сбрасывая груз прожитых лет, и вместе на два голоса они пели: «Пайшла, ніколі ўжо не вернешся, Алеся. / Бывай, смуглявая, каханая, бывай. / Стаю на ростанях былых, а з паднябесся / Самотным жаўранкам звініць і плача май…»

Не меньше чем лирик в Лученке всегда говорил патриот своей державы и носитель памяти о Великой Отечественной войне. Сам он, испытанный военным детством, войну, по собственному признанию, помнил слабо и всю жизнь узнавал ее заново по рассказам, по воспоминаниям, по трудностям, которые переживал народ в послевоенные годы, по стихам поэтов-фронтовиков, без которых себя не мыслил.

…Мелодия «Песни про Минск», спетой Мулявиным, стала звуком курантов минской Ратуши. «Мой родны кут» и «Журавли» — одни из первых песен, которые разучивает любой детский хор. Под «Письмо из 45‑го» мы и сегодня поминаем погибших в войну дедов и прадедов, под «Майский вальс» 9 Мая собираемся на парад. Песни народного артиста СССР Игоря Лученка живут рядом с нами — а значит, живет и память о нем. И дело не в званиях и наградах: они лишь отмечают вехи подлинного таланта, пронесшего через всю свою жизнь самые главные вещи — память, совесть и любовь к родной земле.

Не было в его сочинениях громоздкости и чрезмерного пафоса. Кто пел его песни? Деликатный Эдуард Хиль, Виктор Вуячич, Валерий Кучинский, Владимир Мулявин, лирический тенор Большого театра Виктор Кириченко… У композитора много соавторов, справедливо напоминал Лученок и выбирал для своих произведений тех, кто исполнял их по-особенному душевно, без бравады и фанфар.

Причем чем страшнее, чем труднее и болезненнее для композитора была тема, тем ярче проступали в его музыке творческие искания и некая особенная тревожность: такова «Хатынь», такова песня «Встречи», которую исполняла певица Тамара Раевская, а затем «Песняры»: «Вы слышите? / Нас павшие зовут. / Они приходят на рассвете, / Они приходят в середине дня, / Врываясь неожиданно, как ветер, / И крыльями касаются меня…»

Такова и трагическая баллада, написанная на смерть чилийского народного певца Виктора Хары. В 1971‑м Игорь Лученок и Виктор Вуячич побывали на Международном фестивале в Чили. Там впервые была исполнена песня Лученка «Верасы» на стихи Иосифа Скурко, а белорусские музыканты познакомились с поэтом Пабло Нерудой, певцом Виктором Харой и президентом страны Сальвадором Альенде. Всего два года спустя во время военного переворота в Чили, организованного Пиночетом при поддержке США, умер Неруда. Погиб Альенде, с оружием в руках защищавший президентский дворец. Был зверски убит на превращенном в концлагерь стадионе Сантьяго Виктор Хара. В 1974 году на «Песне-74» на весь Советский Союз прозвучала написанная Лученком на слова Бориса Брусникова «Песня памяти Виктора Хары», которую, сдерживая слезы, пел Виктор Вуячич. Это был их реквием по погибшему товарищу. Больно гитаре — пуля задела…

Лученок как композитор обладал превосходным качеством: он никогда не брал в работу плохие стихи. Аркадий Кулешов и Пимен Панченко, Алесь Ставер и Адам Русак, Роберт Рождественский и Владимир Фирсов, Николай Рубцов и Евгений Евтушенко, Якуб Колас, Максим Богданович и Янка Купала — у Лученка был и вкус, и чутье на стихотворную строку.

Особое сотрудничество сложилось с поэтом-фронтовиком Михаилом Ясенем. Именно в этом тандеме родились подлинные шедевры, посвященные Великой Отечественной войне: спетая Вуячичем «Память сердца», ставшие поистине народными «Письмо из 45‑го» и «Майский вальс». Поразительно, как Лученок сумел вложить в «Письмо из 45‑го» и память о трагедии, и военный марш, и мотивы вальса. Впрочем, тяга и к вальсам, и к белорусской песне в творчестве композитора объясняется семейной историей. Родители Лученка любили музыку: мать ценила искрометные вальсы Штрауса, и именно для нее композитор и написал «Майский вальс» — квинтэссенцию радости и счастья, отвоеванных советским солдатом в 1945‑м.

А вот любовь к белорусской народной песне досталась Лученку от отца. Именно отцовское влияние отразилось в сочинении песен «Зачараваная», «Мой родны кут» и многих других. К аутентичным полесским спевам Лученок приобщил и Владимира Мулявина: вместе с Мулявиным и композитором Дмитрием Смольским они путешествовали по Полесью, записывая старинные народные песни. Этот народный мелос отразился в кантате «Курган» на стихи Купалы и музыкальном прочтении поэмы «Гусляр», где Лученок и Мулявин стали соавторами.

Он многое создал в песенном жанре, в академической музыке, отметился и в джазе. Кто видел его у рояля, вспомнит, как летали над клавишами его худые стремительные пальцы… Как всю жизнь, до самой старости, топорщился надо лбом композитора непокорный упрямый вихор, придавая ему сходство с быстрой храброй птицей.